Инфаркт – от, по сути, смерть целого органа или его участка из-за нарушения кровоснабжения.
Кровь несет тканям кислород и «еду». Если перерезать или заткнуть основные сосуды – орган начнет в буквальном смысле «задыхаться».Чаще всего развитие инфаркта - следствие "затора" в кровеносной системе.
Вопреки расхожему мнению, термин «инфаркт» может применяться не только к сердцу, а почти к любому органу. Например, встречаются инфаркты мышц (обычно – крупных), или инфаркты легкого.
Но, конечно, самым распространенным является инфаркт миокарда (т.е. сердечной мышцы). Среди других аналогичных нарушений он преобладает на столько, что даже врачи предпочитают говорить просто «инфаркт» (подразумевая поражение сердца, если иное не указано явно).
Инфаркт может развиваться и в головном мозге, но там для него придумали отдельный термин – инсульт (чтобы не путаться).
Почему же в одних органах инфаркт наблюдается чаще, чем в других?
Во-первых, имеются существенные различия в кровоснабжении. Чем более разветвленная сеть сосудов питает орган, тем труднее его «задушить». Инфаркт ведь не следствие спланированной «диверсии», а скорее результат «аварии» в том или ином сосуде. Если у сосуда имеется «дублер», кровоснабжающий тот же самый участок, то драматических последствий скорее удастся избежать. Кроме того, разные ткани по разному чувствительны к гипоксии. Совсем-совсем без воздуха никто не живет (кровоснабжаются даже кости, по крайней мере некоторые их структуры). Однако их запросы на много меньше, чем, скажем, нервных или мышечных клеток.
Что же является причиной инфарктов? Да все, что может закупорить сосуд.
Закупорка может быть "абсолютной" и "относительной". В первом случае есть что-то, что "приплыло" в узкую часть сосуда и застряло там. Во втором - сосуд проходим, но сужен (например, из-за развития пресловутых атеросклеротических бляшек), и когда потребность сердца в кислороде возрастет (во время пробежки или стресса), пропускная способность сосдуа окажется недостаточной, омываемый им участо сердца начнет задыхаться.
Сосуды, кровоснабжающие сердце (да-да, сердце само себя кровоснабжает) – также неодинаковы. Одни имеют «дублеров» и толстые просветы, другие поуже и работают в одиночку.
В самых сложных условиях находится левая коронарная артерия. В силу особенностей строения и «ответственности» которая на ней лежит, именно она чаще всего становится местом разрывов и/или застревания тромбов. Некоторые каридологи даже называют ее «corona mortis» (т.е. «венец смерти»).
Что же происходит во время инфаркта и можно ли с этим бороться?
Сразу после закупорки, пострадавший орган попытается просигнализировать хозяину острой болью (часто исключение – инсульты), а затем перейдет в «экономный» режим работы. Он перестанет выполнять свои функции (или станет халтурить). Так мозг быстренько «выключит» координацию движений, а затем и сознание. Сердце же, «зная» что останавливаться нельзя – будет продолжать свой бег, но может «захромать» (тот участок, что остался без кислорода – перестанет двигаться).
Дальше все зависит от скорости оказания помощи. Поскольку, чаще всего причина инфаркта именно тромбы – врачи, при поступлении пациента немедленно начинают «дезагрегантную терапию» (т.е. вливают лекарства, рассасывающие тромбы).
Исход зависит от оперативности. Представьте себе человека, которого душат в подворотне. Чем быстрее удастся отогнать злодея, тем вероятнее что пострадавший, кашлянув, сделает нормальный вздох и в скором времени уже сможет забыть о неприятном происшествии. Если же злодей доведет сове дело до конца, то дальнейшее лечение пострадавшего может оказаться бессмысленным (он будет мертв).
Дезагрегантная терапия максимально успешна в первые 20 минут от развития болезни. В течение первого часа ее эффективность очень высока. Если прошло больше – прогноз становится серьезным (ткани сердца могли уже необратимо погибнуть).
Что касается самой сердечной мышцы, то «задыхавшийся» во время инфаркта участок может либо полностью восстановиться, либо же частично или полностью отмереть (на его месте появится рубец, ибо, как мы помним, организм не терпит пустоты).
Этот рубец может в последствие мешать работе сердца, а может быть сравнительно «незаметен». Если же поражения от инфаркта оказались слишком обширным, то сердце может просто перестать работать как орган. Такие нарушения, увы, с жизнью, конечно же, не совместимы.
суббота, 21 ноября 2009 г.
Что такое инфаркт?
четверг, 19 ноября 2009 г.
Как организм не терпит пустоты
Наш организм – чрезвычайно устойчивая система. И самая важная задача, которую он решает изо дня в день –поддержание гомеостаза (т.е. постоянства внутренней среды).
Что бы в нем не происходило - состав органов, тканей и жидкостей должен оставаться неизменным (если иное не предусмотрено инструкцией – читай возрастными изменениями).
Состав жидкостей регулируется множеством микро-насосов, а органы и ткани имеют развитый механизм защиты и регенерации.
Иногда регенерация возможна (и в замен разрушенных клеток вырастают точно такие же). В других случаях этого не происходит.
Надо отметить, что наш организм крайне плохо переносит «дырки». Образовавшуюся пустоту он, во что бы то ни стало, стремится чем-то заполнить. Когда это не удается – и «пустота» сохраняется навсегда, говорят о формировании кисты (часто кисты образуются в легких, после тяжелых разрушений, вызванных инфекцией). Киста – это замкнутая полость, но и она, нередко, оказывается наполнена жидкостью.
На много чаще дырки, трещины и прочие пустоты заделываются специальным материалом. Тут вариантов всего два: жир или рубец (зависит от органа и характера поражения), или и то и другое.
Неглубокий порез кожи регенерирует и закроется без следа, а глубокий или широкий непременно срастется рубцом, а если оказались повреждены внутренние органы и ткани, то в заполнении пустот поучаствует и разрастание жировой ткани.
Небольшое исключение – головной мозг (там есть специальная ткань – «глия», именно она, а не жир является «особой, приближенной к императору» и именно ее силами латаются местные дыры).
А теперь представьте себе модную в настоящий момент процедуру «липосакции» (отсасывание жира). По сути, это искусственно созданная ситуация, когда из подкожной клетчатки единовременно (!) убирают большое количество жировой ткани.
Что остается? Правильно, пустота! Чем она будет заполняться? Жиром! Выводы?
Если бы человек худел «естественным образом», то «сгорание» подкожного жира происходило бы постепенно, без возникновения «зияющих пустот». Но в данном случае мы вынуждаем организм бороться «за гомеостаз», заполняя дырки.
Обобщая вышесказанное: организм в первую очередь сражается за нашу жизнь, и в последнюю – за красоту. Жир и рубцы – основные способы заполнить столь неприемлемые для него пустоты.
среда, 18 ноября 2009 г.
Проглотил (гвоздь, осколок, батарейку) – и что теперь?
С проглатыванием чего-то нежелательного– рано или поздно сталкивается большинство из нас. Так, мужчина, приколачивающий галтель под потолок рискует проглотить зажатый губами гвоздь, шьющая женщина точно также рано или поздно перекусит булавкой, любой из них может по неловкости «съесть» зубочистку, и так далее.
А что уж говорить о маленьких детях! Как только карапуз начал самостоятельно перемещаться в пространстве – тут не помогают даже серьезные меры предосторожности (сперва он до всего доползет, потом «встанет и дотянется», ну а рано или поздно – научится взбираться на табуретку и орудовать с нее).
Статистически – это на столько вероятно, что лучше знать заранее, какие именно «завтраки» наименее полезны.
Начнем с очевидного. Всевозможные «цельные», тупее предметы – колпачки от ручек, веточки, палочки, пуговицы от штанов – никакой серьезной опасности для организма не несут. Да, они не вкусные, да на них микробы. Но вкус мимолетен, а в кишечнике микробы тоже есть, компания им, скорее всего, «не повредит».
Теперь о более драматичных случаях – когда проглочено что-то острое.
Чего мы боимся больше всего? Что этот самый предмет «нам там все внутри проткнет». Однако порой – все не так плохо.
Наиболее «тесным» и «извилистым» местом, где придется путешествовать проглоченной кнопке или булавке – является кишечник (не считая входных и выходных сфинктеров). Собственно, именно там предмет и будет находиться большую часть времени, преодолевая бесчисленные метры и повороты.
Прогнозировать возможные риски и последствия можно, опираясь на слова одного заслуженного профессора: «кишка не дура, она соображение имеет!». Имеется в виду следующее - самая внутренняя (слизистая) оболочка кишки обладает высокой чувствительностью. Легкого касания острого металла ей достаточно, чтобы немедленно попытаться «отстраниться». Стенка слегка прогибается, а по кишке пробегает соответствующая перистальтическая волна. Кишечник ведет себя как колючим инородным предметом, как женщина с пауком (старается не трогать, открывает дверь и ждет пока тот сам уйдет).
Соответственно, подавляющее большинство гвоздей и иголок преодолевают весь путь от рта до естественного выхода без единой оставленной царапины.
Много хуже дело обстоит с режущими предметами (лезвия бритв и им подобные). Тут пищеварительному тракту, не смотря на все старания, может не хватить ловкости. Порой, даже первые сантиметры (пищевод) могут уже оказаться располосованы. Проглоченная бритва – безусловно повод немедленно обратиться за квалифицированной помощью.
И, наконец – неочевидная группа предметов. Мало кто знает, что высочайшую опасность не только для здоровья, но и для жизни представляют батарейки. Самые разные (пальчиковые, «таблетки» и т.д.). Основной поражающий фактор – «химический ожог».
Вступая в реакцию со внутренним содержимым пищеварительного тракта батарейка способна причинить серьезнейший ущерб. Отмечу, что путь «пищевод -> желудок -> кишечник» = это сплошное чередование щелочей и кислот, влажные и электрически активные стенки. Бурные воспаления, прободные язвы (т.е. дырки насквозь в любом отделе пищеварительной системы), возможные токсические поражения – превращают безобидную батарейку в бомбу замедленного действия.
К счастью, взрослые весьма редко практикуют подобные «завтраки», но вот от маленьких детей ЛЮБЫЕ батарейки нужно прятать самым тщательным образом.
Резюмируя:
Если вы проглотили «что-то ненужное» и опасаетесь последствий – всегда стоит обратиться к врачу. Не удивляйтесь, если он оставит вас «с гвоздем в животе» спокойно дожидаться стула – такой вариант вполне возможен. Но вот в ситуации, когда проглочен «аккумулятор» - стоит приложить все силы чтобы добраться до квалифицированной помощи в самый кратчайший срок.
понедельник, 16 ноября 2009 г.
Трахеостомия – как вернуть воздух в легкие при помощи авторучки.
Поперхнувшийся лобстером человек бьется в конвульсиях. Хрипит, пытается вздохнуть, синеет лицом. Потом безвольно оседает на пол.
Подбежавший официант безрезультатно пытается ему помочь – прием Геймлиха (резкое направленное надавливание на область живота) не срабатывает. Скорая в пути, но жизнь бедняги под угрозой.
И тут один из посетителей решительно отодвигает в сторону работника «общепита». Уверенным движением столового ножа смело надрезает шею пострадавшему и вставляет туда только что отбитый фарфоровый носик чайника. Слышен свист. Поперхнувшийся бедняга дышит и открывает глаза. Окружающие в смятении и восторге.
Подобные сюжеты распространены в литературе и кино, благодаря их зрелищности, драматизму и наглядности результата.
Какую медицинскую манипуляцию воспроизводят литературные герои? Называется она трахеостомия (т.е. формирвоание дырки в трахее). А вернее даже «коникотомия. Об этом ниже.
Трахеостомия – разновидность оперативного вмешательства, необходимая тогда, когда у пациента блокированы ВЕРХНИЕ дыхательные пути. Выше уровня трахеи. Например, торчит огромный гамбургер изо рта (при условии что застрял тот крепко и вытащить его нет никакой возможности). Или коварная дифтиритическая пленка перекрыла дыхательный тракт (и не поддается отсасыванию). И т.п.
Воздух не проходит в легкие ни через нос, ни через рот (т.к. путь все равно один – через трахею), и чтобы избежать смерти от удушья, врачу приходится создавать обходной путь – вскрывая трахею в верхней или средней ее части.
В условиях стерильной операционной сделать это довольно просто, имеются в распоряжении и удобные инструменты, и потенциальное кровотечение можно запросто остановить.
Совсем другое дело – когда вмешательство неотложно потребовалось «на улице». Стерильно скальпеля под рукой нет (порой – нет даже ножа). В этом случае (а именно этот случай так любят показывать в кино) прибегают к частной разновидности трахеостомии – коникотомии (трахею рассекают в области определенной связки).
Особенность этого вида вмешательства заключается в том, что определенный (очень небольшой) участок шеи на много доступнее «для расковыривания», чем остальные. Через него добраться в полость трахеи можно даже без ножа (а используя, к примеру, остро отточенный карандаш).
Находится этот участок аккурат между двумя хрящами, образующими кадык. Кадык, кстати, вопреки расхожему мнению, есть и у мужчин и у женщин, просто у первых он виден «не вооруженным глазом» (ибо бурно растет в юношестве), а у вторых только прощупывается.
Если нащупать кадык и положить палец на нижнюю его часть (обычно она наиболее выдается вперед) это будет нижний угол щитовидного хряща. А прямо под ним, чуть ниже и в глубине шеи (если хорошо пощупать) находится второй хрящ (перстневидный).
Оба хряща лежат подкожно, добраться до них очень легко. А соединены между собой они тоненькой связкой. Проткнув ее – и попадаете прямо в трахею.
Таким образом, при минимальной практике можно запросто нащупать и место «операции» и пробить дорогу воздуху любым острым предметом.
Как правило, чтобы края раны не спадались (и воздух не прекращал идти в трахею) – в проделанную дырку вставляют полую жесткую трубочку – вышеупомянутый носик чайника, или полый корпус авторучки (предварительно вынув стержень).
А теперь самое главное.
Коникотомия (не смотря на ее простоту и «медийную» популярность) – это операция. Да, она возможно в «полевых условиях», но как и любая операция – имеет побочные эффекты и осложнения.
Главное из них – опасность промахнуться и вызвать сильное кровотечение (больной может захлебнуться кровью или просто истечь ею, едва задышав). Не забудем и о шраме, который обязательно останется на шее после подобных вмешательств.
Существенное негласное правило медицины – риск вмешательства не должен превышать риски связанные с его отсутствием. Что меня больше всего удивляет в кинематографических ситуациях – так это уверенность окружающих в необходимости коникотомии.
Во-первых, необходима уверенность, что действительно что-то застряло в горле (а бедняга не свалился с сердечным приступом).
Во-вторых, в 99,9% случаев при поперхивании будет эффективен ранее упомянутый прием Геймлиха (больного расположить стоя, к себе спиной, руки сцепить у него на животе, резко сжать объятья, надавив основанием ладони на живот, в направлении вверх-и-на-себя => повторить многократно, до появления рвоты). Я лично дважды применял данный прием, и результат был великолепен (испорченный аппетит соседей по столу и нормально дышащий пострадавший). Причем времени на такие манипуляции довольно много – как минимум с момента потери сознания пациентом.
В третьих, нужно все же знать что ты делаешь и как собираешься достигнуть результата (что разрезать и где), а не уподобляться вооруженному маньяку.
В остальных случаях (например, если спаситель не попытался в течение пяти минут любым способом вызвать у пациента рвоту, а сразу подступил с ножом к его горлу) - полагаю, последний должен бы, оклемавшись, потребовать очень серьезных объяснений у обидчика.
воскресенье, 15 ноября 2009 г.
Ненужные органы - аппендикс (тупик пищеварительной системы)?
Периодически выслушиваю мнение близких мне людей о том, что тот или иной орган человека является, фактически, не нужным. Их обзывают «атавизмами» или «рудиментами» и в лучшем случае не видят никакой пользы, а в худшем – источник ненужных проблем.
Один из таких органов – аппендикс (постарайтесь не путаться, аппендикс – орган, а аппендицит – неприятная болезнь). Давайте разберемся, так ли уж не нужен нам «червеобразный отросток» и есть ли в нем еще какой-то прок, кроме возможности иногда «загреметь» в больницу с воспалением?
Как обычно – пара слов теории. Аппендикс (appendix vermiformis, т.е. «отросток черве-подобный») – это тупиковое ответвление толстого кишечника. Длинна его – сантиметров 10-15, а толщина (в невоспаленном состоянии) – примерно с карандаш.
Он торчит вниз из «слепой» кишки (обычно - в правой нижней части живота) и напоминает ее «хвостик».
Аппендикс также сильно отличается от остальных отделов кишечника, как вентиляционная шахта от жилых комнат. Он маленький, узкий, и «никуда не ведет». Сам по себе он явно не может переварить много пищи, и, казалось бы, его полное отсутствие могло бы быть как минимум незамечено организмом.
Долго время именно так и считали, но данные полученные примерно в 80-х годах XX века заставили взглянуть на проблему несколько иначе.
Появились предположения, что «непохожесть» аппендикса связана со специфичностью выполняемых им функций:
1. Во-первых, аппендикс буквально нашпигован иммунной тканью. В толщине его стенок содержится огромное количество иммунных клеток. Это не спроста. Многие иммунологи уверены – внутри аппендикса происходит «вызревание» клеток иммунной системы. Там своего рода «школа-интернат», куда уже созревшие выпускники младших учебных заведений направляются набираться опыта. Размер аппендикса и диаметр его просвета значения не имеют. Важны «учебные процессы», идущие в его стенках.
2. Во-вторых, среди микробиологов бытует мнение, что аппендикс используют как «место для кемпинга» многие бактерии. В случае, если по кишечному тракту пронесется «торнадо» (в виде тяжелой инфекции и / или приема антибиотиков), который выкосит всю популяцию «мирных жителей», то из червеобразного отростка, словно из бункера после атомной войны, выйдут новые поселенцы (их спасает то, что просвет аппендикса небольшой, многие катаклизмы туда пробраться не могут). С их помощью можно будет легко колонизировать стенку кишечника и восстановить пищеварение (а до той поры переваривание идет не шатко не валко, а обладатель кишечника мучается нарушениями стула).
3. В-третьих, некоторые гастроэнтерологи неформально называют отросток «водителем ритма пищеварительной системы». Попытаемся вникнуть в это определение. «Водитель ритма» - это общепризнанное название небольшого участка в сердце, который является как бы «мозгом» органа – задает темп сердечным сокращениям. Аппендиксу отводится столь же важная роль в отношении кишечника. Кишка, на всем ее протяжении, умеет перестальтировать «автономно» (пришла пища, надавила на стенку – кишка задвигалась, проталкивая пищевой комок вглубь и переворачивая его для лучшего переваривания). Однако, согласно существующим теориям, червеобразный отросток выступает как бы «дирижером» пищеварения, согласуя движения разрозненных участков пищеварительного тракта. Его удаление, хоть и не приводит к катастрофам, но сказывается на эффективности «переработки» еды.
На этом, пожалуй, можно остановится. Все вышесказанное – теории, не получившие 100% мирового признания. Расскажите о них любому врачу - и он с большой вероятностью раскритикует большую часть (я и сам мог бы поспорить с некоторыми выкладками). По вопросу "для чего нужен аппендикс?" до сих пор ведутся споры. Но там где есть споры – должна рано или поздно появиться истина.
Очевидно одно – непохожесть аппендикса на остальные «кишки» не делает его «гадким утенком». Несерьезность масштабов не может восприниматься как признаки «рудимента» (т.е. чего-то, что само со временем, по ходу эволюции отсохнет за ненадобностью).
В одном из следующих постов я расскажу о других «ненужных» органах и кое-что о «жизни простых кишок».
суббота, 14 ноября 2009 г.
Череп - метод неполной разборки
Сегодня публикую некогда обещанный пост о том, как можно разобрать неразбираемое. Но в начале – немного общей теории.
Человеческий череп – это вместилище для мозга и целого ряда органов (глаза, внутренне и среднее ухо и т.д). Одна из важнейших функций черепа – эти органы надежно защищать, предохраняя от случайных травм.
Однако, где есть мозг – там есть необходимость сообщения его со всем организмом. Десятки сосудов всевозможной толщины, нервы – всех видов и размеров устремляются к «главному координирующему центру» и в обратном направлении.
Посему череп имеет сложнейшее строение. Кости, охватывающие нежные и не устойчивые к повреждениям ткани со всех сторон пробуравлены множеством каналов, ямок и отверстий. Костные туннели, зачастую, имеют извилистый ход, «ныряют» из кости в кость.
А еще в мире есть студенты медики. И каждый из них с самых ранних лет своей учебы становится один на один перед необходимостью понять и зазубрить наизусть (хотя бы до экзамена) каждую ямку, неровность и канал. Сделать это по книжкам, умозрительно моделируя ход сосудов и нервов возможно, но крайне тяжело (все равно что рисовать портрет человека по словесному описанию родственников)
Студенту нужен череп. Причем не цельный, а разобранный на запчасти. Цельный череп прост, как футбольный мяч. Вся «вакханалия» тоннелей и лабиринтов спрятана в его недрах. Особенно замысловатое строение имеет похожая на бабочку клиновидная кость, или, обладающая целым лабиринтом тоннелей «височная». 
Разобраться что там куда идет реально только крутя косточку в руках и тыкая в нее проволочкой или разогнутой скрепкой («…сюда, значит, нерв входит, а выходит он… ого… вон откуда!»)
Одна загвоздка. Чтобы покрутить в руках разрозненные косточки, нужно сперва разобрать сам череп. В глубоком детстве, срастаясь по швам, череп потом, в основной своей части, являет собой монолитную кость (с видимыми местами стыковок). На первый взгляд – «декомпозиция» его без пилы и зубила невозможна.
Эту проблему давно и блестяще научились решать мед. ВУЗы (к счастью отдельный студент избавлен от необходимости самостоятельно искать себе череп - в лунном кладбищенском сиянии и с лопатой на перевес).
Для разборки черепа используется простой горох. Верней не простой, а засушенный. Его плотно утрамбовывают в полость черепа через естественные отверстия, а потом опускают все в воду. В течение нескольких десятков часов, разбухший горох, аккуратненько «взорвет» череп (раздвинув кости в местах их сочленения – по швам). Швы, на проверку, оказываются все же менее крепкими чем любой участок костной ткани.
Таким образом, ВУЗ буквально за ночь может получить (и регулярно готовит) набор отменных учебных пособий, а студент – пожалуй, одни из самых сложных в изучении (в рамках анатомии) препаратов.
Хромосомы – сколько вешать в граммах?
«Хромосома» - термин, знакомый каждому с детства. Но знаем ли мы, что это такое и сколь важную роль играет качество и количество хромосом для организма?
Много лет назад мне довелось стать свидетелем одного любопытного спора, который заставил меня усомниться в этом.
Итак, пара слов о хромосомах и история «на закуску».
Каждая клетка организма, планирующая воспроизводить себе подобных (т.е. попросту «делиться») обязана иметь набор хромосом.
Их внешний вид хорошо знаком большинству людей по школьной программе. В «развернутом» состоянии – они напоминают буквы X, а «в жизни» - они скомканы и утрамбованы внутри клеточного ядра.
По сути, хромосома – это молекула ДНК. В каждой из них – записана информация обо всем, из чего состоит и что умеет клетка. Выведите из строя хромосому – и подпишете клетке приговор. Добровольно на такой шаг решаются лишь специализированные «самураи» (вроде эритроцитов), для которых ядро – непозволительная роскошь, сами они размножаться не умеют, а живут всего 120 дней во имя одной высокой цели – транспортировать кислород органам и тканям.
Когда человеческая жизнь только зарождается, она начинается с одной единственной клетки (зиготы), содержащей 46 хромосом (23 от папы и 23 от мамы). Затем зигота делится, тщательно воспроизводя имеющийся генетический набор в каждой новой клетке.
Благодаря этому новорожденный малыш получит способность к «изменчивости» (т.е. сможет унаследовать не просто «папин нос» или «мамин цвет глаз», но и некую усредненную комбинацию этих признаков, или вовсе необычные свойства – например, рыжий ребенок у смуглых родителей [спасибо генам бабушки]). Изменчивость же крайне важна для адаптации организма к условиям внешней среды.
Совместно с мутациями она позволяет появляться на свет очень разным людям, некоторые из которых заведомо превзойдут других в силе, ловкости или уме. Именно благодаря способности меняться мы когда-то перестали быть мхом, позже – вылезли из океана, затем – потеряли хвост, изобрели и освоили компьютер.
Механизм наследования сложный, и это оправдано. Однако сложность предопределяет вероятность ошибок. Иногда, на самых ранних стадиях (во время образования зиготы или даже еще раньше, в половых клетках) происходит сбой. Какая-то из хромосом может потерять пару, (делеция) или наоборот, удвоится (дупликация) – их число изменяется. Любое изменение генетического материала, а уж тем более такое масштабное как увеличение числа хромосом – может вести к очень тяжелым последствиям.
Так, развитие широко известной «болезни Дауна» связано с тем, что 21-я пара хромосом превращается к «тройку».
В связи с этим вспоминается случай, свидетелем которого я был в старших классах школы. Мой хороший друг и одноклассник затеял перебранку со своим старшим братом. Будучи «биологом» по профилю обучения, он прекрасно разбирался в основах генетики. И в запале ссоры выкрикнул что-то типа «ну если ты такой умный, скажи, сколько у тебя хромосом». На что старший брат (студент математик) ответил, не моргнув глазом «да уж побольше, чем у тебя».
Cтоль быстрой и сокрушительной победы мой приятель не ожидал.